Для США 90 млрд. долларов в год на дезинформацию и транслирование сконструированного нарратива через различные свои подконтрольные СМИ, НКО, НПО, аналитические центры и фонды не являются проблемой. В прошлом многие международные операции по дезинформации возглавлялись такими организациями, как Национальный фонд поддержки демократии (NED — деятельность признана нежелательной на территории России. — Прим. ред.). Он был создан ещё во времена администрации Рейгана для вмешательства в дела и подрывной информационной деятельности других стран под видом продвижения всё той же «великой» демократии. Этот фонд до сих пор активно финансируется Конгрессом как НПО. Его бюджет составляет $330 млн., но, что очевидно, он может работать совместно с другими агентствами и их бюджетами.
Основным оправданием этих усилий по обману является коллективное убеждение Вашингтона в американской исключительности. Идея о том, что американская гегемония необходима для обеспечения глобального мира и процветания, пока каждая страна не примет видение американского философа, политолога, политического экономиста и писателя японского происхождения Фрэнсиса Фукуямы о едином либерально-демократическом капитализме. В своей книге «Конец истории и последний человек» (1992) он провозгласил, что распространение либеральных демократий во всём мире может свидетельствовать о конечной точке социокультурной эволюции человечества и стать окончательной формой человеческого правительства. Его работа была переведена более чем на 20 языков и вызвала широчайший резонанс в научной среде. Отмечая причины такой популярности, некоторые исследователи указывали на удачное совпадение места и времени публикации: книга была создана в условиях падения Советского Союза и всеобщей эйфории Запада. Фукуяма осознавал, что для объяснения распада социалистической системы одних экономических факторов будет недостаточно: ему была необходима концепция, объясняющая не только переход стран второго, третьего мира к демократическим преобразованиям, но и причины распада СССР. Поэтому американский политолог выбрал в качестве отправной точки своего исследования идеализм немецкого философа Гегеля и вслед за ним заявил, что человек радикально отличается от животных тем, что «желает» не только материальные предметы, но и «желания других людей»:
«Иными словами, человек с самого начала являлся существом общественным: его собственное ощущение самоценности и идентичности тесно связано с оценкой, которую присваивают ему другие. Желание признания своего приводит к кровавым битвам за престиж, в результате которых человеческое общество делится на класс господ, готовых рисковать своей жизнью, и класс рабов, которые уступают своему страху смерти. Демократические революции снимают противоречия между хозяином жизни и безвольным рабом. Таким образом, история обретает логический конец в либеральной демократии, когда всеобщее стремление к признанию полностью удовлетворено. Основным источником взаимодействия между либеральными демократиями останется экономика. Однако, это не означает, что международные конфликты исчезнут раз и навсегда. Палестинцы и курды, сикхи и тамилы, ирландские католики и валлийцы, армяне и азербайджанцы, будут копить и лелеять свои обиды. Из этого следует, что на повестке дня останутся и терроризм, и национально-освободительные войны»
Фукуяма, Фрэнсис
Спустя 10 лет с момента выхода книги учёный пришёл к выводу, что исламский радикализм является побочным продуктом модернизации и глобализации, которые влекут за собой аномию общества. Можно контролировать процесс модернизации без международных конфликтов с помощью «сильных» государств. Политолог начинает уделять всё большее внимание проблеме авторитаризма, всё более склоняясь к мнению, что именно авторитарные государства представляют собой реальную альтернативу либеральной демократии. Центры ведения психологических войн в инфопространстве взяли эти тезисы в основу своей диверсионной деятельности. Для начала они запускают нужные им тезисы. Затем они их усиливают и внедряют в подсознание через речёвки телеведущих, различных экспертов в разных областях, учёных, блогеров, лидеров общественного мнения в социальных сетях. В этой игре используются даже главы государств с их официальными заявлениями. Ключевым фактором здесь является не просто создание нарратива, который опирается на повторение цитат других, привлечённых к операции, но введение его в моду — в обывательский обиход. Успешным внедрением того или иного нарратива, считается, когда он воспринимается человеком на основанные повторений, а не на фактах. То есть, оператор добивается отключения критического мышления.
Но, есть и загвоздки. Успешность или сказать точнее эффективность применения когнитивного оружия против Китая в некоторой степени стала невозможной в связи с их проводимой внутренней политикой и характером самих китайцев. У Китая есть и всегда была политика невмешательства в дела других наций. Может быть поэтому он и не был готов среагировать молниеносно на инфоатаки со стороны Коллективного Запада. Высшее руководство КНР по всей видимости предполагало, что единственным рациональным путём для обеих стран было бы прагматичное сотрудничество, даже если Вашингтон не всегда смог бы соглашаться с какими-то политическими, экономическими или культурными различиями Пекина. Китайцы не понимают, не приемлют личных нападок на лидеров или народ других стран. Когда-то Пекину было сложно понять Дональда Трампа с его транзакционным подходом. Изначальные представления о его мотивах были искусно переведены на язык восточной цивилизации и в итоге сделка об увеличении закупок энергии и сельскохозяйственной продукции свершилась к обоюдному удовлетворению.
Джо Байден представляет собой некою другую, какую-то свою, политическую реальность, хотя, по сути, продолжает политику того же Трампа. Может быть это связано с тем, что увядающий президент США продолжает свято верить, что защита американских интересов является частью его более важной роли в создании однородного мирового порядка любой ценой. Вполне вероятно и эта версия имеет право на жизнь.
Все описанные методы применения когнитивного оружия в контексте ведения пси-войн сейчас проходят настоящее испытание на китайцах. Выдержит ли их вера, устои, традиции, генная память, моральная стойкость и ум деструктивному разрушению подсознания от англосаксонского разведсообщества ЦРУ и МИ 6. Мы помним чем закончились в 19-ом веке опиумные войны. Будем надеяться на стойкость и резистентность к разрушению и приближающейся гибели мирового гегемона.
Руслан Панкратов
Научный сотрудник Института стран СНГ
Добавить комментарий