Вопросы без ответов: будущее Межгосударственного банка в условиях санкций

Санкционный регулятор США в лице Управления по контролю за иностранными активами OFAC (Office of Foreign Assets Control) 21 ноября 2024 г. опубликовал обширный список российских финансовых и иных организаций, на которые были наложены очередные блокирующие санкционные ограничения. В SDN-лист (Specially Designated Nationals List) попало порядка 50 отечественных кредитно-финансовых учреждений, среди которых как банки с госучастием — АО Банк ГПБ (Газпромбанк), АО «Банк ДОМ.РФ», так и мелкие региональные финансовые учреждения (например, Енисейский объединённый банк). Неожиданно в «чёрном» стоп-листе оказался и международный финансовый институт с тридцатилетней историей — Межгосударственный банк, известный как Межгосударственный банк СНГ. Примечательно, что с момента начала СВО Межгосударственному банку удавалось беспрепятственно работать и удивительным образом избегать попадания в санкционные списки при таких разных президентах, как Николай Гаврилов и Андрей Липин.

Как такое в принципе могло произойти? Почему банк, учреждённый странами, с которыми (за исключением, конечно же, России) Вашингтон всё же пытался «заигрывать» (и не скрывал этого), оказался под жёстким санкционным прессингом, ведь косвенно под санкции попали и центральные (национальные) банки стран-участниц СНГ? Один из известных сталинских наркомов путей сообщения, Лазарь Моисеевич Каганович, когда-то произнёс ставшей расхожей фразу: «У каждой аварии есть имя, фамилия и должность». А крылатые слова его руководителя, И. В. Сталина, о том, что «кадры решают всё», известны буквально каждому. Попробуем посмотреть на этот вопрос через призму двух этих высказываний.

Интересно, что новый президент Межгосударственного банка — Александр Николаевич Казначеев, сменивший печально известного Андрея Липина, именно в Газпромбанке сформировался как крепкий менеджер: за 10 лет службы он смог обрасти нужными связями и достиг немалых карьерных высот. После увольнения (по некоторым данным, вынужденного) из ПАО «Московского кредитного банка» (МКБ) с должности заместителя Председателя Правления , оказавшись в Межгосударственном банке, Александр Казначеев начал формировать свою команду. На должность коммерческого директора были приглашён Максим Кобин, кресло административного директора было предложено Денису Воронину, многие другие посты были также заняты его бывшими коллегами из Газпромбанка, которые по ряду причин потеряли свои места.

После того, как команда сотрудников была окончательно сформирована, перед новым президентом банка встал вечный вопрос — что делать дальше? В этой точке пересеклись два вектора.

Вектор первый.

Клиентами банка являются нацеленные на зарабатывание денег люди, поскольку их личные доходы (фиксированные зарплаты и бонусы) напрямую зависят от доходов организации. К сожалению, многие из них оказываются нечистыми на руку и не гнушаются складывать средства работодателя в собственный карман. Отметим, что придя в Межгосударственный банк с крупной должности в МКБ, Александр Казначеев, несомненно, потерял в доходах, причем кратно. Цифры известны, но озвучивать их нет необходимости.

Вектор второй.

Господин Казначеев и его уважаемые коллеги не поняли или не задались целью понять, в какой организации они оказались. Отчасти их извиняет полное отсутствие международного опыта и всё же…ни в одном из основополагающих документов Межгосударственного банка (будь то Устав или Соглашение об учреждении) не указано, что целью его деятельности является получение прибыли. По сути, Межгосударственный банк только формально именует себя «банком», на деле же он является международной расчётной организацией (что также признается Банком России), то есть кредитовать Межгосбанк теоретически может, однако его собственные средства недостаточны, чтобы получать от кредитных продуктов существенную выгоду.

В такой ситуации возможное получение прибыли могут принести расчёты, за проведение которых банк берёт неплохие комиссии. Надо сказать, что с учётом непростой геополитической ситуации проведение расчётов по внешнеторговым операциям становится крайне востребованной услугой. Не останавливают даже высокие ставки (в условиях санкционного прессинга участники ВЭД готовы платить буквально любые деньги).

Таким образом, обновлённая команда Межгосударственного банка решила сделать ставку именно на проведении международных расчётов. И очевидно, что одним из наиболее капиталоёмких направлений в этом секторе становятся расчёты с Китаем. И это легко объяснить: товарооборот и финансовые потоки между Россией и Китаем на сегодня просто колоссальны, а местные китайские банки, опасаясь вторичных санкций, крайне медлительны и осторожны, что усложняет проведение платежей. Здесь важно отметить, что у Межгосбанка не было прямых корреспондентских отношений с китайскими банками в Китае. Заместитель предыдущего президента (Игорь Чумаковский) в своё время адресовал свои просьбы о содействии в этом вопросе Владимиру Чистюхину, к которому обращался как в письменной, так и устной форме, как к сопредседателю российско-китайской Подкомиссии по сотрудничеству в финансовой сфере. Однако просьбы не имели результата. А без поддержки Банка России наладить диалог с Народным Банком Китая (НБК) и местными китайскими кредитно-финансовыми учреждениями для Межгосударственного банка оказалось крайне затруднительным мероприятием.

Долгое время крупным игроком в секторе расчётов с Китаем оставался Газпромбанк, который на тот момент ещё не находился под санкционным гнётом. С учётом уже упомянутых связей Александра Казначеева была построена весьма рабочая схема, в рамках которой Межгосударственный банк превратился в крупного партнёра ГПБ по совместному проведению трансграничных платежей в Китай. Вполне очевидно, что данный факт не остался незамеченным мощной машиной разведки Минфина США. Поэтому вполне очевидно, что при подготовке очередного SDN-списка ею были тщательно проанализированы ключевые операции Газпромбанка и определён круг его российских партнеров (в числе которых «засветился» и Межгосударственный банк). По сути, американцам было «наплевать», что санкции придётся вводить против международной финансовой организации, которая очевидно не успела получить никаких сверхъестественных доходов от проведения платежей в Китай за несколько месяцев работы в этом направлении.

Что мы имеем в сухом остатке? Под экономическим запретом оказался ещё один российский финансовый актив, востребованный для проведения расчётов между дружественными странами в национальных валютах — международный финансовый институт, контролируемый Российской Федерацией и принадлежащий ей и её партнерам — государствам СНГ. Более того, Межгосударственный банк мог бы легко стать площадкой для взаимодействия с БРИКС в части построения новой платежно-расчётной системы в рамках глобального объединения. На сегодня банки-партнёры вынужденно выводят свои средства, активы банка закономерно «худеют». Репутации Межгосударственного банка, серьёзно подпорченной спорным президентством Андрея Липина, нанесён еще один сокрушительный удар.

Что это вообще было и с какой целью? Лишить Россию ещё одного международного финансового института, который мог бы приносить неоценимую пользу? Или просто «заработать на бонус», увеличив доходы банка? В таком случае Александру Казначееву следовало бы поискать работу в простом коммерческом банке, а не занимать кресло президента международной финансовой организации, не обладая соответствующими компетенциями.

Однако, это уже совсем другая история, а точнее, статья УК РФ… «Авария»? Да, несомненно и очевидно, что эта «авария» в Межгосударственном банке имеет «своё имя, фамилию и должность». Кто бы это мог быть? А вот это пока — большой вопрос: Александр Казначеев как президент банка или тот, кто его рекомендовал на эту должность (а именно первый зампред Банка России Владимир Чистюхин)? Интересно и другое: почему ни Межгосударственный банк, ни его кураторы в Банке России не предпринимают очевидно возможных шагов, чтобы опротестовать столь спорные санкции, введённые против международной организации? Для примера, Международный инвестиционный банк (который также является МФО с контролем со стороны России), попавший под санкции в 2023 г., пытается активно оспорить действующий санкционный запрет. Правда, он не курируется Банком России, но все же необходимые действия предпринимаются (в отличие от Межгосударственного банка).

Кто ответит на эти вопросы? Может быть, предстоящий Совет Банка или всё-таки необходима помощь компетентных органов?

---